Микки-Маус - олимпиец.
Тем временем мимо них пронесли олимпийский факел, и Шерман
почтительно выпрямился. Под бурные овации, словно в торжественной паване,
факел несли по беговой дорожке. Его подняли по ступенькам на верхнюю
трибуну стадиона. Флажки затрепетали. На водяных струях в воздух поднялись
олимпийские кольца (явно рука Уолта Диснея. Кому еще взбредет в голову
подобный трюк? После Игр второе и четвертое кольца превратятся в мышиные
уши). Факел поднесли к чаше, вверх взметнулся столб пламени. И снова рев
лавиной обрушился на трибуну, где стояли Шерман со Смердяковым.
Официальным лицам принесли шампанского.
- За моего друга Шэр-манна! - провозгласил Смердяков. Продолжение
тоста на русском повергло переводчицу в истерику.
Шерман благодарно кивнул.
- За Смердякова, - сказал он, - хрен с укропом ему...
На следующее утро Шерман приехал на стадион задолго до официального
начала соревнований. Прохаживаясь по полю и беговой дорожке, он наблюдал
за прибытием советских спортсменов и что-то диктовал на заметку своему
Пятнице. Пока спортсмены перед разминкой стаскивали свои потные одинаковые
костюмы, он придумал, как различать их без номеров.
- Автограф, - робко канючил он, тыча в лицо спортсмену блокнотом и
карандашом. - Ав-автограф, п-пожалуйста.
Польщенный участник ставил свою подпись, а Пятница его щелкал. Без
имен было не обойтись. На международных соревнованиях эти спортсмены не
показывались из-за хромосомного теста месяцев пятнадцать. А хромосомные
тесты требовались по причине генетического жульничества. Спортсмены
опасались дисквалификации в олимпийский год.
При появлении на сцене русских женщин Шерман заметно оживился.
Утверждать, что это женщины, он мог лишь потому, что, в отличие от мужчин,
надпись "СССР" находилась у них не на правой, а на левой стороне груди.
Когда они сняли куртки - разницы не осталось. Но кто воистину поразил
Шермана и вызвал у него наибольшие подозрения своими нечеловеческими
формами, так это прыгуньи.
- Боже ж ты мой, - протянул он.
- Блошиный цирк, - подтвердил Пятница.
Тонконогие, одинаковые, как сосиски, русские прыгуньи казались
насекомоподобными русалками. Разминаясь, они подпрыгивали, будто
кузнечики, и противоестественно выворачивали ноги. Развеялись последние
сомнения.
- Протест, протест, протест, - бормотал Шерман, быстро щелкая
пальцами.
Пятница выгреб из дипломата пачку форменных бланков, но сивые усы
Шермана уже замелькали среди исполнительниц низкоорбитального балета.
- Автограф - готовь камеру, Феликс, - автограф, пожалуйста.
Пятница сражался с камерой, дипломатом и бланками протеста.
Внезапно раздался низкий рокот, и одна из дам направилась к Шерману,
размахивая в воздухе руками, будто вытирала грязь с ветрового стекла.
- Это тренер, сэр, - предупредил Феликс.
Шерман не сдвинулся с места.
- Она говорит, если вы еще раз приблизитесь к ее девочкам, она скажет
Людмиле, чтобы врезала вам по...
- Ясно, Феликс, - Шерман фальшиво улыбнулся и, салютуя карандашом,
ретировался. Некоторые девушки хихикнули. Басом.
Это просто в нынешних условиях такие методы не применяются, но вообще они есть.