Уважаемые коллеги, и в первую очередь, конечно Wyvern и Tico!
Очень рад за Ваши замечания и сначала несколько слов оправданий. Дело в том, что, как человек, приученный к порядку и педантичности, своим высказыванием я предполагал, что называется, опустить занавес и погасить фонари. Но, оказывается, я поторопился – я даже не думал, что угли дискуссии, оказывается, все еще тлеют, а потому я по неосторожности выгляжу человеком, который попытался погасить огонь керосином. Словом, мои извинения за нарушение правил «пожарной безопасности» и просьба как к ветеранам форума – высказать свои соображения.
Это все понятно – есть кривые моменты в «аналогичной» части физики, то есть формировавшейся до СТО дробь ОТО, есть кривые моменты и в последней. Сравнивать их между собой и пытаться вывести некую истинную золотую середину проблематично хотя бы потому, что это будет чем-то напоминать попытку измерить рост удава в частях (половинках, четвертинках и т.д.) самого же удава. Поскольку сие занятие беспредметное, то опять же ничего не остается, кроме как попытаться апеллировать к иным явлениям общественной жизни, отыскивать параллели и проводить аналогии, с тем, чтобы выяснить, а каков же реальный статус-кво современной науки, и, в частности, СТО дробь ОТО.
В рамках форумных блицтурниров самое простое, что можно сделать, это сравнить развитие науки с религией – в известном смысле они генетически родственны, поскольку обе есть духовная сторона жизни социума. Так вот, христианская религия, зародившись как нечто цельное и однородное, выгодно отличалась своей простотой и демократизмом, что предопределило ее победу в конкуренции с существовавшими на тот момент иными религиозными увлечениями. Но прошли века темного средневековья (четыре или четырнадцать – выяснять не будем), и христианская религия оказалась в незавидной роли тех самых религий, которые она когда-то победила. Результат был очевиден и скоротечен – Возрождение и атеизм (от материализма до идеализма) как философская база современной науки. Наука Возрождения вышла из христианской религии, как змея (в данном случае духовный мир человека) оказывается в новой шкуре, скинув старую.
Но, отринув религию в сторону, наука тоже пошла по ее пути. И это не было ошибкой – это есть путь любого явления: зарождение, рост, эволюционное развитие, упадок, исчезновение. К концу 20 века наука приблизилась к тому состоянию, в котором пребывала христианская религия в 16-17 веках. Громадный научный аппарат в науке – сонм толкователей священного писания у религии 16-17 веков. Множество различных наукообразных толкований и объяснений наблюдаемых явлений в науке – сонм еретических учений и сект в религии 16-17 веков. Административно-канцелярский аппарат и бюджетное финансирование в науке – иерархически организованная система сбора церковный податей и налогов в религии 16-17 веков. Претензии на монопольное обладание истинными знаниями в науке – священное писание как истина в высшей инстанции в религии 16-17 веков. Болезненное отношение и даже нетерпимость к научному инакомыслию в науке – костры инквизиции в религии 16-17 веков.
Да, не спорю – «comparaison n’est pas raison». Но – «grace a la comparaison, nous comprenons». А потому я вынужден сказать, что поводов для сомнений, и сомнений тяжких, в правильном ли направлении движется наука, более чем достаточно.
Однако одних только сомнений слишком мало. Победа односторонней критики, которая только критикует, но не предлагает разумную (добавлю: простую и демократичную) альтернативу существующей общепринятой теории – самое худшее, что могло бы быть. Наука в этом случае может оказаться в положении, близком к тому, в котором оказались бывшие советские диссиденты после 1991г. Поскольку цель Запада – низвержение Союза – была достигнута, то финансирование диссидентов со стороны западных спецслужб и доброхотов было прекращено по причине отсутствия объекта для диссидентской критики, ну а, пришедшей к власти политической элите на вчерашних диссидентов было глубоко наплевать. В результате они остались, что называется, возле разбитого корыта, а потому естественной реакций многих бывших советских диссидентов стали стенания, обида, разочарование, новый переход в стан диссидентов – на этот раз в отношении новых властей. Словом, они так и не поняли – «за что боролись…». Словом, чтобы науку не постигла такая же участь, она должна демонстрировать очень жесткий отпор научному диссидентству – только в этом случае «естественный отбор» последних приведет к тому, что когда-нибудь да появятся новые Бруно, Декарты и Коперники и их единомышленники, которые уверенно возьмут руль науки в свои руки. Уважаемый Snipper – один из них. Предпринятый им шаг – вовсе не ошибка и не фальстарт (зато очень возможно, что разведка боем). Не сразу Москва строилась, а очень долго и трудно.